Бабушкин сад
Данный пейзаж Поленова является одной из трех картин, которые представляют
собой лирико-философскую трилогию, созданную в 1878—79 годах, сюда же входят
полотна - «Бабушкиного сада», «Московский дворик» и «Заросший пруд». Данная
картина отчетливо перекликается с другим полотном Поленова «Московски
м
двориком», здесь изображен тот же старый дворянский особняк, но здесь он уже
взят с другой стороны. До нашего времени дошел и адрес этого поражающего дома -
дом Баумгартен, угол Трубниковского и Дурновского переулков на Арбате.
Вспоминая об эффекте, произведенном этой картиной, показанной на VII
передвижной выставке в 1879 году, поле-новский ученик М. Нестеров говорил,
обращаясь к учителю уже в советское время (на 80-летнем юбилее художника): «Вы
с таким молодым, непосредственным чувством, с такой красочной полнотой показали
поэзию старого, родного быта, неисчерпаемые тайны нашей родины. Вы как бы
заново открыли волшебное обаяние красок». Это было общее ощущение — ощущение
предельной родственности и вместе с тем неизбежности происходящего на полотне.
Поленов вновь соединяет в одном произведении пейзаж и жанровую картину,
добиваясь при этом удивительной цельности образа.
Поленов выступил как один из создателей «пейзажа настроения», который
отчетливо закрепился в русской живописи того времени. Поленов исследовал и шел
по стопам А. Саврасова, при этом создавая целую русскую традицию. Ведь также в
ней работало множество других художников. Особенно можно отметить ученика
Поленова – Левитана.
Данное полотно - Бабушкин сад» является типичным представителем «пейзажа
настроения». Данная особенность полотна Поленова была отмечена и в «Московских
ведомостях», одним из рецензентом. В газете писали: «Такие картины, — писала
газета, - рассчитаны на то, чтобы дать вам, прежде всего,
"настроение", и составляют в живописи приблизительно то же самое, что
в поэзии составляет элегию».
Стоит
отметить, что Поленов не стремиться нагнать это настроение в свою работу, он
даже не вносит социальные мотивировки, которые являлись довольно характерными
для его коллег. Поленов придерживался своей твердой позиции – искусство, как
считал Поленов, должно радовать людей, призывать их к гармонии, а не заменять
им терявшую влияние церковь.
В. Стасов, который являлся законодателем моды в то время, выделил «Бабушкин
сад» в числе лучших вещей выставки, отметив новаторство Поленова, хотя до этого
момента не любил Поленова за его «французистость».
(1878)
54,7 х 65 см
Государственная Третьяковская галерея
ших вещей выставки, особенно отметив «свежесть тонов» поленовской живописи
Светлая печаль
Особняк
Поленов изобразил типичный дворянский особняк — такими Москва застраивалась после страшного пожара 1812 года. Характерная деталь — большинство из них были деревянными, но «для вида» штукатурились под каменную кладку. На картине штукатурка облупилась, обнажив деревянные бревна.
Разросшийся сад
Ощущение запущенности во многом создается и видом сада — когда-то «регулярного», но давно «отпущенного на волю» и растущего по собственной прихоти. Пейзаж, полный жизни, в данном случае — никак не декорация к повествовательному сюжету, но полноправный его участник; более того — важнейший символ.
Фронтон Строгость, простота и изящество классицистских форм рождают высокую ностальгию по тому, что уходит на глазах, уходит навсегда.
Облупившаяся лепнина и ржавый карниз — суть знаки неумолимого времени.
Старость и молодость
Бабушка и внучка, шествующие по тропинке, задают основную антитезу этой работы, отзывающуюся и в мягком противопоставлении разрушающегося дома и растущей молодой зелени (старые деревья Поленов вынес за границы картины).
Сами одежды (старушечий салоп и модное платье) и позы подчеркивают эту антитезу.
Садовая дорожка
Дорожка сада, которую когда-то аккуратно посыпали песком, тоже выглядит запущенной. Она образует яркое цветовое пятно, гармонически дополняющее единую колористическую гамму. В этой гамме нет ничего лишнего, она настраивает зрителя на элегический лад, вызывая в памяти стихи Фета.
Лестница
Выщербленные ступени лестницы заставляют зрителя фантазировать, представляя (или выдумывая) сотни молодых и счастливых людей,
некогда взбегавших по ним, домысливая балы, любовные сюжеты и бабушку в молодости, полную трепетных надежд.