Творчество И. И. Левитана

Воплощение потока жизни, изменений и превращений, невозможное в жанрах академического искусства из-за гнета политической цензуры в 1880-1890-х гг., оказалось актуальным в России только в жанре пейзажа. Отсюда «пейзажный период” или "пейзажное видение» в русском искусстве последней трети XIX в.

Тема подвижности, изменчивости состояний природы связана с качеством музыкальности, вариационности.

Наиболее полно эту сторону русского пейзажа воплотил Исаак Ильич Левитан (1860 — 1900) — ученик А. К. Саврасова в Московском Училище живописи, ваяния и зодчества. Левитан — мастер камерного, лирического пейзажа. В картинах живописца широта и бескрайность российскою ландшафта соединились с глубоко личным, меланхолическим переживанием действительности. Тревога, скорбь, печаль сделали картины мастера «пейзажами настроения». Удивительна двойственность этого художника. С одной стороны, его искусство по всем признакам изображения природы бесспорно принадлежит русской культуре, а с другой — грусть Левитана имеет в своей основе вековую тоску еврейского народа о «потерянном рае». Что не удивительно, ведь художник родился в Литве, в бедной еврейской семье.

Художник К. А. Коровин вспоминал, как Левитан говорил: «Я бы хотел выразить грусть. Эта тоска во мне, она внутри меня, но... она разлита и в природе...». А также, что Левитан «любил тайную печаль», он постоянно искал «мотива и настроения» и «где меньше людей... часто впадал в меланхолию, и плакал». Однако Левитан не сентиментален, о чем говорит хотя бы его эпический пейзаж «Над вечным покоем». Левитан умел выбрать част-ный, внешне неприметный и, казалось бы, незначительный мотив-образ, в котором «остановившаяся в своей печали природа» выражала бы движение, изменение состояния.

Картины Левитана слабы в композиционном и цветовых отношениях; художник был скован академической школой и провинциальной передвижнической традицией, поэтому и не достигал утонченности живописи французских импрессионистов. Но если, к примеру, Клод Моне всецело поглощен цветовым анализом остановившегося мгновения — состояния световоздушной среды — и способен, следуя своему методу, раскрыть движение природы только в серии этюдов, подобии мультипликации, то Левитан изображает «спрессованное время» в границах одной картины.

В статье «Пейзаж в русской живописи» Муратов писал, что преобладание лиризма (в котором как таковом нет ничего плохого) над собственно живописным содержанием картины в целом привело к значительным утратам в искусстве композиции. Вот почему картины Левитана так далеки от классической западноевропейской живописи.

В то же время Муратов называет Левитана, скончавшегося в 1900 г., «последним мастером русского пейзажа», школа которого «не имела развития», поскольку она связана «с определенной полосой русской жизни». Так называемые последователи Левитана писали в основном «виды», которым «учили в Академиях», поверхностные, любительские этюды типа: «Завечерело», «Нахмурилось» — натуралистические произведения в жанре «уголкового пейзажа» (имеются в виду фрагментарность, композиционная немотивированность мо-тива).

Еще одна особенность национального пейзажа заключается в том, что он «не пускает» посторонние идеи, темы и сюжеты. Если для западноевропейской классической живописи типичны «пейзажи с мифологическими фигурами и руинами», то у русских художников подобные приемы кажутся неорганичными. Так, женская фигура, написанная И. С. Остроуховым в пейзаже Левитана «Осенний день. Сокольники», выглядит чужой. Медведи на картине И. И. Шишкина «Утро в сосновом лесу» превращают произведение в курьез.

К сделанному Левитаном приближается картина Остроухова «Сиверко» (1890). Но в творчестве Остроухова подобная картина одна, а у Левитана — все. Поэтому сделанное Левитаном даже при ограниченности его метода составляет эпоху в истории русского искусства. По той же причине мы, часто не отдавая себе отчета, используем определения «поленовский дворик», «васнецовская чаща» или высказываемся более иронично: «вода — как у Айвазовского».